О философе
Томас Гоббс родился 5 апреля 1588 года в графстве Глостершир (Англия), его отец был приходским священником. В 1608 году Томас окончил Оксфордский университет, а в 1610 году стал учителем лорда Гардвика, сына аристократа Уильяма Кавендиша (впоследствии графа Девонширского). В 1628 году, после смерти Уильяма Кавендиша, Гоббс получает место наставника сына сэра Джервейса Клифтона. Мировоззрение Гоббса сформировалось под влиянием работ и рассуждений таких ученых как Френсис Бэкон, Пьер Гассенди, Рене Декарт и Иоганн Кеплер. Томас Гоббс считал основой нравственности некий «естественный закон», то есть стремление человека к удовлетворению своих собственных потребностей. Соответственно, моральный долг человека и нравственные ценности, как считал Гоббс, были равны гражданским обязанностям. Гоббс придумал первую завершенную систему механистического материализма. Суть ее заключалась в следующем: природа – это всего лишь собрание неопределенных тел, которые отличаются друг от друга по форме, положению в пространстве, размерам и движению (перемещению). Чувственные качества вещей принадлежат не самим вещам, а лишь нашему восприятию.
Государство, по мнению Гоббса, является результатом договора между народами, а лучшей формой государственного строя является монархия. Также большое значение он придавал церкви как орудию государства для подчинения себе народа. Поэтому монарх должен быть одновременно и главой церкви. Томас Гоббс умер 4 декабря 1679 года в городе Дербишир (Англия). Его теории долгое время лежали в основе развития общественной и философской мысли в Европе.
Источник: http://www.calend.ru/person/1679/
© Calend.ru
Некоторые цитаты
Только в государстве существует всеобщий масштаб для измерения добродетелей и пороков. И таким масштабом могут служить лишь законы каждого государства.[1].
Обычно сладострастие обозначают словом Любовь, подразумевая под ней неопределённое влечение одного пола к другому, столь же естественное, как и голод.
Вера в себя есть нечто прекрасное, ибо это признак человека, сознающего свои способности.
Желание нравиться есть не чувственное, а духовное удовольствиеи состоит в представлении о своей способности доставлять удовольствие другим.
Если бы я прочитал все, что прочитали бы другие, я знал бы не больше, чем знают они.
Счастье не в том, что мы в чем-нибудь преуспели, а в самом преуспевании.
Слова — это игральные фишки умных людей и деньги дураков.
Язык, что паутина: слабые и тщеславные умы цепляются за словаи запутываются в них, а сильные легко сквозь них прорываются.
Мы находим в природе человека три основных причины войны: во-первых, соперничество; во-вторых, недоверие; в третьих, жажда славы.
В личности короля олицетворяется государство.
В науках мы ищем причин не столько того, что было, сколько того, что могло бы быть.
Если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, они бы опровергались.
Красота — это обещание счастья.
Зло, которого мы не можем ни преодолеть, ни избежать, мы ненавидим.
Отсюда видно, что, пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех против всех[2].
Конечно, правильны оба утверждения: и человек человеку Бог, и человек человеку волк. Первое — в том случае, если речь идет об отношениях между собою сограждан, второе — когда речь идет об отношениях между государствами.
Что касается места, где люди должны наслаждаться вечной жизнью, которую Христос обрел для них, то только что приведенные тексты, по-видимому, считают таковым землю. Ибо если во Христе все оживут так, как в Адаме все умирают, то есть лишаются рая и вечной жизни на земле, то все люди должны ожить на земле, ибо иначе сравнение не было бы точным. С этим, по-видимому, согласуются слова псалмопевца (Пс. 132, 3).
… мудрость приобретается чтением не книг, а людей [3].
истина и ложь суть атрибуты речи, а не вещей. Там, где нет речи, нет ни истины, ни лжи.
…ибо нет ничего легче для человека, чем нарушить свое слово…
Достоинство – цена, которую общество готово за вас заплатить.
Вот чем объясняется, что учения о праве и несправедливости постоянно оспариваются как пером, так и мечом, между тем как учения о линиях и фигурах не подлежат спору, ибо истина об этих последних не задевает интересов людей, не сталкиваясь ни с их честолюбием, ни с их выгодой или вожделениями. Я не сомневаюсь, что если бы истина, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречила чьему-либо праву на власть или интересам тех, кто уже обладает властью, то, поскольку это было бы во власти тех, чьи интересы задеты этой истиной, учение геометрии было бы если не оспариваемо, то вытеснено сожжением всех книг по геометрии.