Французский писатель и философ
Мыслитель, идейный предшественник Французской революции 18 века, Руссо вошел в историю как педагог, писатель, философ и энциклопедист. Его взгляды на общество и государство были более чем новы для его времени. Жан-Жак Руссо (фр. Jean-Jacques Rousseau) родился 28 июня 1712 года в Женеве, в семье часовщика. В юности он перепробовал многие профессии – служил лакеем, писцом, гувернёром, учителем музыки…, а в 1741 году уехал в Париж. Здесь Руссо сблизился с Д.Дидро и другими просветителями, сотрудничал в энциклопедии, куда писал статьи главным образом по вопросам музыки. В 1750 году его трактат «Рассуждение о науках и искусствах» принес автору премию Дижонской академии и известность. В последующие годы он продолжает плодотворно работать, его оперы и пьесы ставятся на различных французских сценах, правда с переменным успехом. Но в 1762 году, после выхода в свет педагогического романа «Эмиль», где автор развивал деистическую доктрину, на Руссо обрушился гнев католической церкви, а правительство распорядилось его арестовать. И Руссо был вынужден покинуть Францию и уехать в Англию. Причем его преследовали не только французские католики, но и швейцарские протестанты. К тому же у Руссо был весьма сложный характер: он был удивительно злопамятен, но в то же время обладал талантом забывать о своих благодетелях. А к концу жизни в нем развилась мнительность: всюду ему мерещились заговоры с целью выставить его в неблагоприятном свете. В конце концов, терпение даже самых преданных друзей исчерпывалось и философу указывали на дверь. Выходящий из ряда эгоист, Руссо отличался необыкновенным тщеславием и гордыней. Его отзывы о собственном таланте, о достоинстве его сочинений, о его всемирной славе бледнеют перед его способностью любоваться своей личностью. Между тем он и впрямь оказал серьезное влияние на многие умы эпохи. Возможно, именно обостренные общественные противоречия вывели Руссо на арену времени. Признав зловредным влияние наук и художеств, он искал в них душевного отдыха и источника славы. Выступив обличителем театра, он писал для него. Прославив «естественное состояние» и заклеймив позором общество и государство, как основанные на обмане и насилии, он провозгласил «общественный порядок священным правом, служащим основой для всех других». Постоянно воюя против разума и размышления, он искал основы «для закономерного» государства в самом отвлечённом рационализме. Ратуя за свободу, он признал единственную свободную страну своего времени несвободной. Вручая народу безусловную верховную власть, он объявил чистую демократию неосуществимой мечтой. Избегая всякого насилия и дрожа при мысли о преследовании, он водрузил во Франции знамя революции. Руссо оставался сыном своего искусственного века и мастером парадокса. Благодаря сочетанию страсти с искусством, никто из писателей 18 века не имел такого влияния на Францию и Европу, как Руссо. Он преобразовал умы и сердца людей своего века тем, чем он был, и ещё более тем, чем казался. Его книга «Новая Элоиза» была невероятно популярна, как и трактат «Общественный договор», где Руссо описал идеальное государство, свободный человеческий союз, власть в котором принадлежит всему народу и в котором все граждане равны. Вообще художественное наследие Руссо очень разнообразно но жанрам – это стихи, поэмы, комедии, оперы (для которых он сам сочинял и либретто и музыку) и другие произведения. В Париж он смог вернуться в 1770 году, с собой писатель привез и законченную рукопись «Исповеди», которая должна была поведать потомкам истину о нем самом и о его врагах… Последние месяцы жизни Жан-Жак Руссо провел в Эрменонвиле, близ Парижа, где и скончался 2 июля 1778 года.
Источник: http://www.calend.ru/person/3261/
© Calend.ru
Некоторые цитаты
Законодательная власть — сердце, власть исполнительная — его мозг.
Никогда незнание не делает зла; пагубно только заблуждение. Заблуждаются же люди не потому, что не знают, а потому, что воображают себя знающими.
Видеть несправедливость и молчать — это значит самому участвовать в ней.
Из всех способов обогащения торговля наиболее совместима со свободой.
Оскорбление — доводы неправых.
Жить — это не значит дышать, это значит действовать. Не тот человек больше всего жил, который может насчитать больше лет, а тот, кто больше всего чувствовал жизнь…
Поистине, нас привлекает к женщинам не столько разврат, сколько удовольствие жить подле них.
Человек рождён свободным, а повсюду он в оковах.
Всякий закон, если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен…
Человек учится говорить 2 года, затем учится всю жизнь молчать.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
… я катаюсь по земле и стенаю: отчего я человек?
Исповедь («Les Confessions»)
Книга первая
Я один. Я знаю своё сердце и знаю людей. Я создан иначе, чем кто-либо из виденных мною; осмеливаюсь думать, что я не похож ни на кого на свете. Если я не лучше других, то по крайней мере не такой как они.
До своей юности я не только не имел ясного понятия о близости полов, но никогда смутное представление об этом не возникало у меня иначе, как в отталкивающем и противном виде.
Ни одна из моих преобладающих склонностей не обращена на то, что можно купить. Мне нужны только чистые наслаждения, а деньги отравляют всё.
Деньги которыми обладаешь, — орудие свободы; деньги, за которыми гонишься, — орудие рабства.
Книга вторая
Как не помнить мне это место! С тех пор я часто орошал его слезами и покрывал поцелуями! Отчего не могу я окружить это счастливое место золотой балюстрадой! Отчего не могу привлечь к нему поклонение всей земли! Всякий, кто привык чтить памятники человеческого спасения, должен был бы приближаться к нему не иначе, как на коленях.
Великое нравственное правило — единственное, быть может, которое применил на деле: избегать таких положений, которые ставят наши обязанности в противоречие с нашими интересами и заставляют видеть наше счастье в чужом несчастье.
Каждому, я думаю, понятно, что для ребёнка и даже для взрослого иметь религию — значит следовать той, в которой он родился.
Догматическая вера есть результат воспитания.
Нет такой низкой души и такого варварского сердца, которые были бы совершенно не способны к какой-либо привязанности.
Настоящая низость в юности ещё преступнее, чем в зрелом возрасте, зато слабость, наоборот, гораздо более извинительна.
Книга третья
В течение всей моей жизни, изменчивой и полной исключительных превратностей судьбы, часто оставаясь без пристанища и без куска хлеба, я всегда глядел одинаково на богатство и на нищету.
Быть забракованным во всех профессиях — такова была моя судьба.
Книга пятая
Так случается со всеми моими увлечениями, которым я начинаю предаваться, — они растут, переходят в страсть, и я уже больше ничего в жизни не вижу, кроме того, чем занят.
Скрытая неверность, не существующая для того, кого она может оскорбить, не существует и для собственной совести.
Рассуждения о происхождении и основах неравенства среди людей
Первый, кто огородил клочок земли, осмелился сказать: «эта земля принадлежит мне», и нашёл людей, которые были настолько простодушны, чтобы поверить этому, был истинным основателем гражданского общества. Сколько преступлений, сколько войн, сколько бедствий и ужасов отвратил бы от человеческого рода тот, кто, вырвав столбы или, засыпав рвы, служившие границами, воскликнул бы, обращаясь к людям: «Берегитесь слушать этого обманщика! Вы погибли, если забудете, что плод принадлежит всем, а земля — никому!» С самого своего возникновения, собственность стала орудием и средством угнетения подпавших под власть собственников масс.
Бедствиями и страданиями масс своекорыстно воспользовались богатые. Они выработали план государственного устройства общества, они предложили людям составить союз, признать над собой верховную власть, которая, управляя обществом на основании установленных ими законов, должна была бы якобы оказывать защиту всем его членам и отражать его врагов. Уловка богатых имела успех. «Все устремились навстречу своим цепям, думая упрочить свою свободу». Так возникло наше современное общество и законы. Однажды явившись, они «ещё более увеличили силу богатых, безвозвратно уничтожили свободу, навсегда упрочили собственность и неравенство, превратили ловкий захват в незыблемое право и обрекли — к выгоде нескольких честолюбцев — весь род человеческий на труд, нищету и рабство. — Книга вторая.